Беседка

Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.

Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, если есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишина мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли, и дням грядущим
я дарю их, как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

Когда я стану Ангелом...
Если будет мне суждено.
Я обогрею всех несчастных,
и спрячу под своим крылом.

Я подарю им тысячи улыбок,
и вытру слезы,с детских глаз.
Не допущу других ошибок,
что совершали и не раз...

Я отведу беду крылами,
несчастья прогоню все прочь.
Чтоб над святыми куполами,
бездушия не опустилась ночь.

Собою заслоню невзгоды.
Любовью одарю сердца...
И пусть уйдут на это годы,
чтобы ушла печаль с лица.

И если скажет мне Всевышний:
"Собой пожертвуй,ради всех."
Отдам оставшиеся жизни...
Чтоб с неба слышать детский смех.

Когда я стану Ангелом...
Если так будет суждено.
Всем освещу дорогу факелом,
кому не видно ничего.

А что сейчас могу я сделать?
Ведь я не Ангел, человек!
Пусть мое сердце не черствеет
и дарит людям добрый свет